Неточные совпадения
Мы
в крошечной
каюте сидели чуть не на коленях друг у друга, а всего шесть человек, четверо остались наверху.
Один смотрит, подняв брови, как матросы, купаясь, один за другим бросаются с русленей прямо
в море и на несколько мгновений исчезают
в воде; другой присел над люком и не сводит глаз с того, что делается
в кают-компании; третий,
сидя на стуле, уставил глаза
в пушку и не может от старости свести губ.
Накрыли столы. Для полномочных и церемониймейстера
в гостиной адмиральской
каюты. За другим столом
сидел адмирал и трое нас.
В столовой посадили одиннадцать человек свиты полномочных и еще десять человек
в кают-компании. Для караула отведено было место
в батарейной палубе.
Я ничего не знал, что замышляет против нас мыс, и покойно
сидел в общей
каюте после обеда, на диване, у бизань-мачты.
Еще
в первое посещение фрегата, когда четверо полномочных и он
сидели с нами за обедом
в адмиральской
каюте, он выказал мне расположение: предлагали тосты, и он предложил, сказав, что очень рад видеть всех, особенно меня.
Но скоро перестали удивляться: воротясь
в каюту, мы нашли сигарочницу на диване, на котором
сидели японцы.
При кротости этого характера и невозмутимо-покойном созерцательном уме он нелегко поддавался тревогам. Преследование на море врагов нами или погоня врагов за нами казались ему больше фантазиею адмирала, капитана и офицеров. Он равнодушно глядел на все военные приготовления и продолжал, лежа или
сидя на постели у себя
в каюте, читать книгу. Ходил он
в обычное время гулять для моциона и воздуха наверх, не высматривая неприятеля,
в которого не верил.
Я
сидел в кают-компании, прислушиваясь
в недоумении к свисту ветра между снастей и к ударам волн
в бока судна.
Как вышли из буфты
в Твердиземное море, так стремление его к России такое сделалось, что никак его нельзя было успокоить. Водопление стало ужасное, а Левша все вниз
в каюты нейдет — под презентом
сидит, нахлобучку надвинул и к отечеству смотрит.
В отличнейшем расположении духа мы воротились
в каюту. На одном столе игра еще продолжалась; кончившие игру
сидели тут же и наблюдали.
Справясь, я разыскал Геза
в капитанской
каюте. Он
сидел за столом с Бутлером, проверяя бумаги и отсчитывая на счетах.
Выразив удовольствие, что случайно дал полезный совет, я спустился
в небольшую
каюту с маленьким окном
в стене кормы, служившую столовой, и сел на скамью к деревянному простому столу, где уже
сидел Тоббоган.
И свои кое-какие стишинки мерцали
в голове… Я пошел
в буфет, добыл карандаш, бумаги и,
сидя на якорном канате, — отец и Егоров после завтрака ушли по
каютам спать, — переживал недавнее и писал строку за строкой мои первые стихи, если не считать гимназических шуток и эпиграмм на учителей… А
в промежутки между написанным неотступно врывалось...
Она благоговела перед своей старшей дочерью. Лида никогда не ласкалась, говорила только о серьезном; она жила своею особенною жизнью и для матери и для сестры была такою же священной, немного загадочной особой, как для матросов адмирал, который все
сидит у себя
в каюте.
— О, что мы испытали, что мы испытали! — повторял он и при одном воспоминании как-то весь вздрагивал и озирался вокруг, словно бы желая удостовериться, что он
сидит в кают-компании, окруженный внимательными участливыми слушателями, и перед ним стакан красного вина, только что вновь наполненный кем-то из офицеров.
Володя спустился
в кают-компанию и подошел к старшему офицеру, который
сидел на почетном месте, на диване, на конце большого стола, по бокам которого на привинченных скамейках
сидели все офицеры корвета. По обеим сторонам кают-компании были
каюты старшего офицера, доктора, старшего штурмана и пяти вахтенных начальников. У стены, против стола, стояло пианино. Висячая большая лампа светила ярким веселым светом.
По случаю шторма варки горячей пищи не было. Да почти никто и не хотел есть. Старики-матросы, которых не укачало, ели холодную солонину и сухари, и
в кают-компании подавали холодные блюда, и за столом
сидело только пять человек: старший офицер, старик-штурман, первый лейтенант Поленов, артиллерист да мичман Лопатин, веселый и жизнерадостный, могучего здоровья, которого, к удивлению Степана Ильича, даже качка Немецкого моря не взяла.
Через несколько минут Ашанин уже
сидел, по указанию адмирала, у круглого стола
в углу большой, светлой, роскошно убранной адмиральской
каюты с диванами по бортам и большим столом посредине. Эта
каюта была приемной и столовой. Рядом с нею были две
каюты поменьше — кабинет и спальня с ванной.
Был одиннадцатый час вечера. Ашанин
сидел в кают-компании и слушал игру на фортепиано мистера Кенеди, как вдруг сигнальщик прибежал и доложил...
В кают-компании тоже
сидели гости, наполнявшие сегодня корвет. Они были везде: и по
каютам, и наверху. Почти около каждого офицера, гардемарина и кондуктора группировалась кучка провожавших. Дамский элемент преобладал. Тут были и матери, и сестры, и жены, и невесты, и просто короткие знакомые. Встречались и дети.
Тем временем большая часть офицерства
сидела в кают-компании и
в промежутках между завтраком и обедом потягивала вермут или абсент, которым любезно угощали французские моряки.
Все
сидели в кают-компании и слушали талантливую игру Кенеди, испытывая приятное чувство тепла и уюта после двухдневной трепки
в Китайском море…
Еще все
сидели в кают-компании за чтением весточек с родины, и пачки газет еще не были тронуты, как вошел капитан с веселым, сияющим лицом и проговорил...
Кто читал, кто так
сидел и смотрел вдаль, а кто просто забился
в каюту и под ритм машины уснул как убитый.
Серафима
сидела на кровати, облокотясь о кожаную подушку, Теркин — на стуле, против окна. Штора была спущена. Горела одна свеча.
В каюте было душно.
Он заходил взад и вперед по носовой палубе, где
сидели пассажиры второго класса, боролся с своим желанием заглянуть
в капитанскую
каюту, поговорить еще с писателем.
Я спустился с палубы по крутой лесенке
в каюту, где уже
сидело много народу, и вскоре все скамейки оказались занятыми. Смотрю — сверху, из люка, выглядывает Анненский и таинственно, даже как будто взволнованно, манит меня пальцем...